Хроники Аскета. Третья сила - Страница 59

«Гляди-ка, кажется, кое-кто заблудился», — внезапно возник во мне — или вовне меня — призрачный мыслеобраз: родился и исчез, как исчезают в никуда круги от брошенного в воду камня. Прикосновение духа было легким и мимолетным, точно дыхание ветерка знойным летним днем. «Да уж, не ждали», — хохотнул рядом другой невидимый голос, и тут же растворился в пустоте многократным эхом.

Я осязал, осознавал их присутствие, но не мог уловить направлений и расстояний — их просто не существовало в этой форме реальности. «Как мне вернуться домой?» — направил я вовне волну овеществленной мысли. «Мы не знаем, — тут же пришел ответ, — но можем указать путь».

В тот же миг серая мгла расступилась, отхлынула могучей волной, сгинула, как ночь расступается перед светом вспыхнувшего в темноте костра.

Они стояли под низким сводом пещеры — Ромка и Андрей, — и бледный луч налобных фонарей, укрепленных на белых пластиковых касках, таял в морозном воздухе. Вдалеке темный лаз терялся, и казалось, что реальность, возникшая на краткий миг из небытия по чьей-то внезапной прихоти, существует лишь вот здесь и сейчас, в этом крошечном пятне света, разливавшемся на глиняном полу перед их ногами. Ромка приветливо улыбался, толстый мохнатый свитер придавал ему в полумраке пещеры вид какого-то диковинного первобытного зверя, Андрей был привычно серьезен, разглядывая меня из-под толстых стекол очков, в густой бороде блестели крошечные серебристые льдинки. Именно такими я их и запомнил тогда, в другой жизни, много лет назад. Незадолго до того, как они отправились в свою последнюю поездку, так и не добравшись до Нижнеивановска, где мы должны были, наконец, встретиться.

— Вы же мертвы? — подумал я.

— Да и ты сейчас не совсем живой, — мигом откликнулся Ромка.

— По крайней мере, физического тела в данный момент у тебя точно нет, — педантично добавил Андрей.

На теней они не походили. В отличие от других мертвецов, мои друзья нормально соображали и вели осмысленный диалог, словно живые. Поневоле закралась мысль, что их облик-маску примерил кто-то другой…

— Где мы? — излучил я удивлениевопрос, оглядываясь по сторонам.

— Не догадываешься? — усмехнулся Ромка — Да, ты же в эту чертову пещеру не заходил… Когда начался обвал, меня вон там придавило, Андрюха в озерце водой захлебнулся.

— Остальных чуть дальше засыпало, — добавил Андрей. — Они пытались откопаться, но вот… Не вышло. Кстати, спасибо, что за Толькой присмотрел.

— Он сейчас в Москве учится, у него все хорошо… Не понимаю. Вы слишком четко соображаете для теней.

— Есть многое на свете, друг Горацио, и далее по тексту, — весело хохотнул Ромка. — Кто тебе сказал, что мы — тени?

— Этого места не существует, — перебил его Андрей. — Вернее, оно существует в твоем сознании. Пока ты здесь, есть пещера и есть мы. Отражение твоих воспоминаний о нас.

— Значит, я сам вас создал?

— В каком-то смысле, — согласился Ромка. — Я бы сказал, воссоздал. Временно. Тебе требовалась помощь, и она пришла вот в таком виде.

— И я могу отсюда уйти, когда захочу?

— Да запросто, — кивнули оба. — Смотри…

Вдалеке, словно заблудившийся в темноте солнечный зайчик, вспыхнул знакомый отблеск, который недавно был потерян мною из виду.

Потом мир растворился в потоках света, и я вновь стал живым.

Чувства были странными. Возвращение к привычному способу восприятия мира вызывало болезненные ощущения, главным образом за счет обрушившегося потока чужих эмоций. Я поморщился и торопливо возвел барьеры вокруг сознания, отгораживаясь от приходящих извне мыслей. И только потом открыл глаза.

Комната, в которой произошла моя материализация, могла с полным правом нести почетное звание «конуры». Лежал я, если верить ощущениям, на столе. Судя по торчащему изо рта Злобного куску хлеба, они со Светкой только-только сели обедать, и мое неожиданное явление помешало их трапезе. Ткань на спине стремительно пропитывалась чем-то влажным, по комнатушке разливался запах овощного супа. Пиджак уже не спасти, но оставаться в той же позе, по меньшей мере, глупо.

— Не выражайся при ребенке.

Приоткрывший было рот Злобный подавился, вследствие чего я слезал с разгромленного стола под звуки хриплого кашля.

— Папка, ты как тут оказался?! — наконец прорезался голос у Светки. Глаза у нее были круглыми, как пятаки.

— Прошел через ментал.

— Так это же невозможно! Коробок говорил…

— Не Коробок, а Моисей Львович. — Попытки отчиститься ни к чему не привели: салат вцепился в занятые позиции намертво. — Имей уважение к его сединам. Злобный, что происходит? Так, молчи. Вижу.

Мою дочь пытались убить.

— Ты что, сбежал? — наконец выдавил мой старый друг.

— Да.

— Откуда сбежал?! Да что происходит?!

Светка, похоже, о моем аресте не знала. Фролов не захотел пугать подростка.

— Я к Призраку. Света… — Дочь еще не отправилась от шока, но выражение «от меня что-то скрывают» уже прописалась на ее лице. — Злобный не рассказывал тебе о моем задержании? Нет? Думаю, теперь можно. Расспроси его как следует.

Оставив великовозрастного агнца на растерзание юной хищнице, я вышел из комнаты. Мелкая пакость подняла настроение. Теперь Светка вцепится в Злобного, наорет на него, тот взорвется, наорет в ответ, поругаются, потом помирятся… Обо мне вспомнят не раньше, чем через пару часов. За это время я успею переговорить с Фроловым, узнать последние новости и определиться с планом ближайших действий.